Наш основной обозреватель Руслан Тотров изучил объемное заключение Консультативного комитета о правах малых народов РФ и согласился с европейцами – всё действительно довольно печально.
Сколько бы не злословили по этому поводу адепты «особого русского пути», в Совете Европы к национальным меньшинствам отношение – пристальнее некуда. Исследования сменяются мониторингами, а те плавно перетекают в семинары с форумами. Да, причиной тому и торжество победившей политкорректности тоже (не приведи Господь ущемить права так называемых minorities), но факт остается фактом: о кричащих проблемах малых народов говорят все больше в Страсбурге, а не Москве, например.
Кстати о Москве. Заключение Консультативного комитета на 58 страницах вызвало ожидаемо нервную реакцию федерального истеблишмента. Депутаты и сенаторы, эти проводники идеи о неизбывном притеснении России заклятыми западными партнерами, зашлись в одном им понятном гневе и моментально заклеймили европейских исследователей в лучших традициях телевизионной пропаганды. Но об этом чуть позже.
Что интересно, объемный труд специалисты из Консультативного комитета писали не в безвоздушном пространстве и не руководствуясь байками из каких-нибудь английских таблоидов. Напротив, выводы основаны на данных, представленных российскими (!) властями в конце 2016 года, а также на информации, полученной исследователями на встречах с высокими чиновниками из Москвы, Татарстана, Краснодарского края, Московской и Тюменской областей. То есть, сведениями с исследователями делились самые, что ни на есть, неангажированные западными спецслужбами государственники.
Право (не) изучать родные языки
Авторы отмечают, что поддержка для обеспечения национальным меньшинствам права на изучение и использование своих языков, а также для сохранения и развития их культуры и обычаев была явно недостаточной:
«В рассматриваемый период значительно уменьшились объемы преподавания языков меньшинств и образования на этих языках. Реформы в области образования по-прежнему характеризуются единообразным подходом и особым вниманием к русскому языку. Всё это, помимо ограниченной видимости языков меньшинств в публичном пространстве, влияет на доступ к языковым правам как малых - подчас коренных - общин, так и крупных меньшинств, нередко составляющих большинство населения республик».
Специалисты полагают, что повышенное внимание, которое в России уделяют изучению русского языка вкупе с не самым благоприятным отношением к языкам национальным, может привести к усилению маргинализации последних и поставить под угрозу их развитие и даже существование в долгосрочной перспективе:
«Как следствие конфликта в 2017 году по поводу языков национальных меньшинств между федеральным правительством и Республиками, обязательное преподавание вторых официальных языков в этих Республиках более невозможно. В то время как такие более влиятельные Республики, как Татарстан, выступили против такого решения, Республики поменьше, похоже, смирились с судьбой и уже отменили обязательное преподавание своих вторых государственных языков».
Удивительно, что очевидной атаки федерального центра на языки малых народов не заметили представители политического истеблишмента Северной Осетии, которые в самый разгар баталий вокруг закона о добровольном изучении родных языков наперебой уверяли всех вокруг – государство таким образом заботится о национальных меньшинствах и стимулирует их развитие.
Авторы доклада продолжают:
«Консультативный комитет в целом обеспокоен растущим доминированием русского языка в различной обстановке при одновременном отсутствии эффективной поддержки языков национальных меньшинств. За исключением некоторых Республик, языки национальных меньшинств мало используются в контактах с властями и присутствуют в топонимах, дорожных и других знаках и надписях в общественных местах. В последние годы роль второго (или третьего) официального языка, похоже, уменьшается даже в Республиках, где титульная этническая группа является большинством».
То, что государственный язык целого региона росчерком пера загнали ниже уровня сточных вод, чиновников и депутатов нисколько не смутило. Риторика первых и вторых лиц Осетии была максимально далекой от национальной. Давайте начистоту, докладчики из Совета Европы выглядят неистовыми патриотами республики на фоне тех, кто услужливо поддержал по сути антиконституционный закон. Да, да, у Северной Осетии есть Конституция, если вы забыли.
На деле же, в школах республики есть обязательные уроки английского языка (это хорошо), но уроков государственного осетинского для всех и каждого нет (это очень плохо). При этом, всех, кто бьет тревогу и говорит о дискриминации, записывают то в агенты влияния, то в провокаторы.
Имитация института омбудсмена и ползучая ксенофобия
Да, соглашаются исследователи, в России действительно пытаются создать и внедрить механизмы защиты прав малых народов, однако, стремление к так называемой «российской нации» провоцирует рост бытовой ксенофобии. Например, публичному отрицательному толкованию того, что авторы называют «нероссийскими особенностями» - притеснение «видимых меньшинств» (в частности, выходцев с Северного Кавказа), снисходительный тон по отношению к коренным малочисленным народам и чрезмерное применение закона против экстремизма по отношению к приверженцам ислама.
Сразу вспоминаю про арест 14 мусульман во Владикавказе после зверского убийства народного поэта Шамиля Джикаева в 2011 году. Североосетинский муфтий Хаджимурат Гацалов и родственники ребят тогда сразу забили тревогу: молодых людей отправили за решетку потому, что они были прихожанами той же мечети, что и Давид Мурашев (убийца Шамиля)
Читаем далее в исследовании:
«Разнообразие этнических принадлежностей или языков в применении к национальным меньшинствам либо мигрантам, имеет тенденцию восприниматься как вероятный источник конфликта. Консультативный комитет обеспокоен этой тенденцией и напоминает о своем видении: по-настоящему сплоченное и интегрированное общество может быть построено лишь посредством охвата всего разнообразия и гарантии полного осуществления прав, закрепленных в Рамочной конвенции, которая включает в себя уважение и защиту культур и языков меньшинств, а также гражданских свобод».
И тут же любопытное наблюдение о деятельности уполномоченных по правам человека:
«Наблюдая за тем, как в течение 2017 года в Республике Татарстан стали возникать языковые вопросы, Консультативный комитет с удивлением узнал в ходе своего посещения, что омбудсмен там не получил ни одной жалобы, связанной с использованием языков. В целом, Консультативный комитет выражает обеспокоенность в связи с тем, что в других регионах, которые он посетил, число жалоб по этническим признакам также было весьма низким, несмотря на этническое разнообразие».
Меняем Татарстан на Северную Осетию и – вуаля! Та же история. Уполномоченный есть, а где жалобы? Нет и не будет, потому что омбудсмен в нашей истории – фигура исключительно номинальная, причем, представляющая интересы народа только формально. На деле же, занятая постоянной синхронизацией с властью.
Выбор, которого нет
Удивительно, но документируя нарушения прав национальных меньшинств, господа из Консультативного комитета Совета Европы обошли стороной попрание свободы волеизъявления. То ли не заметили, то ли не посчитали достаточно серьезной проблемой.
Между тем, прямые выборы главы, например, Северной Осетии, которые упразднила официальная Москва, могли бы оказать прямое же воздействие не только на политический ландшафт республики, но и на формирование полноценных гражданских институтов. Первое лицо, выбранное народом, а не навязанное партийными функционерами – совсем иной коленкор. Как минимум, с точки зрения обязательств перед тем самым народом и возможности людям своими голосами на избирательных участках оценивать действия или бездействие главы.
Почему в Страсбурге не считают лишение регионов электоральных полномочий настоящей бедой – не понимаю.
А что говорят в России?
Вернемся же к реакции отечественных политиков на доклад Совета Европы. Особенно негодует председатель комитета ГД по науке и образованию Вячеслав Никонов:
«Мы знаем, какие у нас есть проблемы, но, уверяю вас, написанное в заключении Совета Европы никакого отношения к реальности не имеет. Считаю, что этот доклад – еще один аргумент в пользу того, чтобы нам из Совета Европы как можно скорее начинать выходить. Как и из Парламентской ассамблеи (ПАСЕ), которая становится тем местом, где просто ругают Россию. Нам там делать нечего».
Да, это тот же Вячеслав Никонов, который был одним из застрельщиков фактического исключения государственных национальных языков из школьной программы!
Господин председатель думского комитета продолжает:
«При этом Совет Европы совсем не обращает внимания на то, как нарушаются права на изучение родного языка в странах Балтии и на Украине».
Ну ничего себе! Так и хочется спросить у короля двойных стандартов с Охотного Ряда, чем его действия принципиально отличаются от телодвижений таких же «государственников», только из Украины или Латвии. Здесь атакуют осетинский язык, там – русский. Или отстаивать права великого и могучего в странах Балтии с Украиной сам Бог велел, а защита национальных и государственных языков народов России – суть сепаратизм и провокация?
Совершенно очевидно, что это не тот случай, когда истина посередине. Государство всеми силами стремится унифицировать своих граждан, а получится у него или нет, во многом зависит от уровня национального самосознания в республиках, краях и областях. Настоящая федерация или унитарная модель. Чья возьмет?
