"Кавалер мужества" Горец рассказал о боевых буднях и особенностях штурмовиков.
Командир роты им. Олега Мамиева штурмовой бригады «Ветераны» Дмитрий Хабалов (позывной "Горец") – о черте бойцов из Осетии, тяжелой зиме, прилетах «Хаймарсов» и желании эвакуировать вице-адмирала Сергея Меняйло.
- Руководимая вами рота носит имя Олега Мамиева. Кто предложил назвать ее именем героя Донбасса?
- Это предложение комбрига. Я тогда в госпитале был, он позвонил и сказал: хочу создать роту имени Олега Мамиева. Они с 2014 года воевали, были близкими друзьями. С одной стороны мне предложение понравилось. А с другой стороны – осетинами на самом деле управлять тяжелее и сложнее, чем можно представить. Они смелые и отчаянные парни, лезут постоянно на рожон. А когда ты несешь за них ответственность, это большая нагрузка. Не хотел за это браться, но выбора у меня не было.
Мы с комбригом тогда только познакомились. Он когда узнал, что я из Осетии, аж засиял. Рассказал, что воевал с осетинами, очень высокого мнения о нашем народе. Наверно, не просто на словах это знает, а в делах ребята себя показывали с 2014 года.
- Ваше подразделение – штурмовое. Расскажите о задачах и особенностях ее работы?
- У нас шутят «у штурмовика жизнь коротка». Я пресекаю, конечно, но это черный армейский юмор, и его никто не отменял. А задачи у нас штурмовые. Формироваться батальон начал на Мариупольском направлении. Начинали с Новоазовска. Потом перебросили нас на Харьковское направление. Штурмовали мы Великую Камышеваху, ряд близлежащих сел. Когда мы выходили из Харьковской области, наш батальон прикрывал отход двух армий. Казалось бы, 240 человек…
Сейчас работаем в Донецком направлении – промзона Авдеевка. Стоим по центру штурма, основные штурмовые действия проводим мы.
Мы штурмовики: зашли, взяли населенный пункт, высоту. Отработали, зачистили и потом уже подходят регулярные позиционные войска минобороны. И они уже выстраивают линию обороны. Мы отходим на отдых, перегруппируемся.
- Часто ли приходится менять место дислокации?
- Очень часто. На нашу базу однажды два пакета «Хаймарса» прилетело. Это 12 ракет. У нас тогда очень много погибших и раненых было. С тех пор мы часто меняем дислокацию.
- Не спрашиваем, сколько человек в вашей роте. Но скажите, какой процент в ней жителей Осетии?
- Основной костяк - осетины. Две трети точно. Для меня нет понятие русские, осетины, татары. Их социальный статус или вероисповедание не принципиальны. Я всегда своих ребят учу тому, что когда ты будешь в окопе, ты не будешь говорить «Осетин, подай патроны». Ты скажешь: «Брат, подай патроны». А этот брат может быть цыганом или русским.
- Осетинские батальоны называют одними из самых сильных и эффективных. В чем секрет, по-вашему?
- Воспитание. Осознание того, что у нас великие предки, и человек не хочет опозориться. Рано или поздно мы все попадем на тот свет и там нас встретят наши старшие… Наверное, все это играет свою роль. Ну и менталитет, кровь.
- Сергей Меняйло после недавней поездки в зону СВО отметил, что бойцы заряжены, настроены на победу, «с такими ребятами можно горы свернуть». Война их закалила или все же в крови у ребят это?
- На Украине нет гор, там степи сворачивать надо. На самом деле все понимают, ради чего мы там, ради кого мы там. Думаю, 99% четко понимают и осознают, что мы там делаем. Поэтому и настрой соответствующий. Я думаю, что ни одна мама не готовила сына к войне. А все, что в голове у тех, кто находится на СВО, это осознание того, что мы отстаиваем интересы своего государства.
Сергей Иванович когда туда приезжает, он сам заряжает своей поездкой ребят. Приезжает глава региона на передовые позиции! Если бы увидел его на своих позициях, мягко говоря, был бы удивлен, сразу начал бы готовить эвакуацию в безопасное место. Вот представьте, мы на позиции, с утра до вечера, везде грязь, кровь, порох этот, который мы уже легкими ощущаем. И тут глава республики! Взбодрит тебя или нет? Но на передовой не хочу видеть ни журналистов, ни главу. Там, на базе, - да. Говорю так, потому что это передок, может и шальная пуля прилететь. Я иногда и с журналистами, которых отправляют на съемки, выхожу на связь и спрашиваю, когда их обратно заберут. Потому что это ответственность! А тут глава региона. Не дай бог, чтобы на моем участке с ним что-то произошло.
- Есть такое чувство, что на передовой уже привыкают к обстрелам, смертям. Это так?
- Это чушь! Нельзя привыкнуть к смерти, крови, грязи. Когда товарища потерял, как к этому можно привыкнуть? Ты сегодня с ним утром чай пил, а ночью его не стало. Но при этом с пониманием относишься ко всему и осознаешь, где ты находишься.
- Притупляются ли чувства на передовой? Не стали более черствым?
- Рядом с тобой товарища разорвало, ты дал команду собрать его в пакет. И тут же я в госпитале на гражданке кровь сдаю и теряю сознание. Меня нашатыркой откачивали. Как тут понять, притупилось или нет. На войне организм мобилизует все свои ресурсы, ты как сжатая пружина. И на те вещи, от которых в мирной жизни ты был бы в шоке, на передовой на это право не имеешь. Организм перестраивается.
Например, когда меня ранило – пальцев нет, от колена ниже нога раскорячена. Я боялся промидол колоть. Думал, вдруг я перестану чувствовать и врагу достанусь. И полковнику, которого я вытащил из БТРа, сделали мой промедол. Лучше терпеть эту боль. Но ты знаешь, что не достанешься врагу без памяти, без сознания. Это был первый мой штурм. Командиру отряда тогда говорю: «Это моя первая война, я не знаю, как себя поведу. Я у матери один сын, не хочу опозориться, если что, приведи меня в чувства».
- С каким ранением оказались в госпитале?
- Подбили наш БТР. Полковнику руку оторвало, подполковник ногу и глаз потерял. Еще двое погибли. Один застрелился, так как заживо горел. Меня с ранением доставили в госпиталь.
- Как организована медицинская помощь и снабжение?
- Многие к нам приезжают и помогают, из республики помощь идет. Нормально все, всего хватает. Гуманитарный путь к нам открыл Алан Бадтиев. Когда на родине мы еще не были на слуху, он раз пять к нам привозил помощь.
- Скоро появится «зеленка». В этих условиях штурмовикам легче работать?
- Штурмовику хоть в пустыне, хоть в океане – без разницы. Естественно, мы под среду, под время года подстраиваемся. Не думаю, что нам легче от того, в какое время воевать.
- Как пережили зиму? В условиях, когда по сути нельзя разжигать костры, холод и слякоть были большим врагом солдат.
- Что греха таить, было непросто. Но к нам приезжали, привозили палатки, буржуйки. Нам создают определенные условия, помогают. Я однажды одному человеку с гуманитаркой сказал, как ты думаешь, мы победим без гуманитарной помощи? Ответил, что нет. А я уверил, что победим. Так или иначе выиграем. Только вопрос: какой ценой? В окопе парень заболел, воспаление легких, пневмония и боевая потеря. А если он тепло одет, палатка теплая, помывка, медицина соответствующая. Да элементарно – обувь натерла, это уже не боец. Хотя у нас один корреспондент был, ему ногу оторвало, ходил с протезом. В Великой Камышевахе отправил его вместе с разведчиками, так он быстрее них вернулся. В подвал спустились. Он говорит, нога затекла, штанины поднял, протез снимает, я в шоке был. Он быстрее моих здоровых бегал.
- Расскажите о своих наградах.
- Мои три дочери. А это (медали и орден Мужества – прим.ред.) не мои награды, это батальонные награды. Кто я без своих ребят? Я строил бойцов и говорил им, что каждый из вас имеет право подойти ко мне и попросить их у меня. Это орден Мужества, орден Почета и За отвагу. Все награждения проходили на поле боя.
- Знаю, что и многие ваши бойцы награждены медалями. А можете на конкретных примерах рассказать о случаях героизма?
- У нас очень много наград. Командование по заслугам оценило подразделение: много орденов Мужества, ордена Суворова, За отвагу. Вот сейчас посмертно, к сожалению, одного из бойцов к званию Героя России представили.
- В республику вы привезли погибших боевых товарищей. Всегда сами сопровождаете груз-200?
- К сожалению, не всегда. Порой физически не бывает возможности. Но в этот раз у меня за раз было слишком много потерь. Мне сообщили, что машина наехала на две противотанковые мины. Одна из них может танк разворотить, а тут две. Не могу даже передать, что с техникой произошло. Поблагодарил родителей за сына, извинился, что не уберег.
- Слышали об истории про сироту, над которым взяли шефство. Расскажите подробнее?
- Данила Кузнецов. 21 год, сирота, детдомовец. Прикипели. Хочется как-то оградить от всего этого, в силу возраста, наверное. При этом он мог фору дать отчаянным волкам. Он у меня пулеметчик был. Приезжает, еще и снайперскую винтовку просит. Все, кто его знал - и с соседних участков, и мобилизованные, и штурмовые бригады, - все о нем очень хорошо отзывались, восхищались им. Он даже в контракте никого не указал, никаких близких родственников. Я принял решение похоронить его у нас в Осетии. Устроить похороны, все как полагается. Либо на аллее Героев, либо в станице Змейской. Но после разговора с нашим комбригом приняли решение похоронить его на военно-патриотической базе. Там огородили место для таких ребят, у которых никого нет. Чтобы и память хранить, и элементарно, чтобы уход за могилами был.
- Как часто бойцы приезжают домой на побывку? Сколько длится их отпуск?
- Все штатно. В полгода на две недели. Но все живые люди, у всех есть семьи. Уважительные причины никто не отменял. Всегда идем на встречу. Даже бывали такие случаи, подписывали рапорты, уехал, набедокурил. Казалось бы, следующий раз, прежде, чем кого-то отпускать, два раза подумаешь. Но опять же, входим в положение и отпускаем.
- Есть ли у бойцов внутренние резервы? Как заряжаете их, если видите, что, может, кто-то «погас» и нужно поднимать его боевой дух?
- У нас там столько товарищей погибло, а мы остались после них. Говорю им: ребят, давайте так, мы должны четко понимать, ради чего они погибли. Для того, чтобы мы пали духом? Если даже не с нашего батальона бойцы или, скажем, прилетело по садику, - вот это мобилизует. Отец с сыном у нас служили. В отца прилетело, его разворотило - благо, жив остался, сейчас в госпитали. Его сыну, по сути, какая мотивация нужна? Чем я его могу настроить? Он мне скажет: командир, я пулемет чищу, мне сейчас некогда, лучше завтра на боевое задание меня отправь.
