Наш основной обозреватель Руслан Тотров – о ситуационных каминг-аутах главных персонажей осетинской судебной саги
Мне приходится писать эту колонку в дополнение к традиционным уже, двухразовым каждую неделю, репортажам нашей Ирины Кайсиновой, потому что на процессе по делу об убийстве Владимира Цкаева в Иристонском ОВД началась самая настоящая жара.
Сейчас об всем коротко расскажу и прокомментирую – телодвижения и заявления главных актеров судебной драмы требует не только осмысления, но и ответной реакции.
Вы уже знаете, что судья Олег Ачеев принял с подачи адвоката Юрия Багаева решение провести повторную судебно-медицинскую экспертизу. Это вопрос нескольких месяцев, если не полугода, потому что в соответствующих учреждениях очереди, что в какой-нибудь мавзолей.
При этом процесс фактически остановится: подсудимые отказались давать показания до того, как будут доступны результаты новой экспертизы, равно как отказались и смотреть записи видеокамер в Ленинском ОВД до того, как дадут показания. То есть одно цепляется за другое, а на выходе – многомесячная пауза.
Просто напомню, что у шести обвиняемых может просто пройти срок давности по некоторым статьям. 1 ноября будет 4 года с момента убийства Владимира, плюс время на экспертизу, а потом еще допросы и просмотр видео, ну и прения сторон до кучи. А там и до заветной для цкаевских мучителей отметки в 6 лет рукой подать.
Очень кстати подвернулась возможность с повторной экспертизой, да? Как там говорит этот ваш любимый вечерний телевизионный евангелист: «Совпадение? Не думаю».
Ну ладно, дьявол с ними и их стратегическим планированием. Давайте о цепочке событий, которую повлекло за собой решение судьи Ачеева (его поддержали и прокуроры Абисалов с Царикаевой) удовлетворить ходатайство хитромудрого адвоката Багаева.
Очередное заседание прошло под знаком того, что я называю ситуационным каминг-аутом. Причем не просто называю, а и настаиваю на этом определении.
Сначала наш старый герой Юрий Багаев заявил, что ему «поступают угрозы и оскорбления», причем, кто-то даже написал эти самые угрозы на лобовом стекле машины адвоката. Господин Багаев даже продемонстрировал фотоснимки акта вандализма, а потом внезапно пошел ва-банк, включив режим конспиролога:
- Сказать что-то плохое о журналистах я никак не могу, потому что у меня есть и друзья среди них, и знакомые, но есть в журналистском сообществе какие-то люди, которые на этом процессе хотят достичь непонятно чего. Я сейчас не буду называть конкретные имена. Я терпел это все, но здесь уже за гранью, здесь уже непосредственно угрозы и оскорбления. Вполне эти надписи на моей автомашине согласуются с почерком тех, кто распространяет гадости в интернете. Больше чем уверен, не только в журналистском сообществе, но и в юридическом многие догадываются, о ком идет речь. Потому что эти люди неприкрыто вызывающе себя ведут.
Ох, ничего же себе! Пострадавший решил предъявить претензии всем журналистам, освещающим процесс или…? Он очень предусмотрительно не назвал имен (как типично!), потому отвечу дяденьке адвокату прямо здесь за своих коллег и себя, а как поступят другие издания – решать им самим.
Господин Багаев, мы, в «ОсНове», занимаемся процессом с первого дня. А я лично пишу о «деле Цкаева» с первого утра после того, как ваш подзащитный и его подельники замучили Владимира в здании ОВД.
Наша задача – сделать судебные заседания максимально прозрачными. Потому наши корреспонденты так внимательны к диалогам, отвлеченным репликам и даже жестикуляции (что же поделать, если у вас дрожали руки во время ходатайства о проведении повторной экспертизы?).
То, что делаете вы и ваши заединщики из адвокатской среды – мне по-человечески отвратительно. Вы затягиваете процесс всеми силами, прекрасно понимая, для чего. Сроки давности, господин Багаев, сроки давности…
Если вы намекаете на то, что надписи на вашем авто оставил кто-то из нас, я могу только констатировать, что ваши дела совсем плохи, и пришло время обратиться к специалистам.
Как вы сказали – «надписи на моей машине согласуются с почерком тех, кто пишет в интернете»? Что, на лобовом стекле вашего джипа вывели «хитромудрый» или «старый лис»? И тот, и другой эпитет – похвала для опытного адвоката, кстати. Но нет же, насколько я знаю, кто-то (может быть, и вы сами?) написал, что вам п….ц, то есть употребил любопытный, но не имеющий никакой корреляции с нашими термин.
При этом я прекрасно понимаю, что это и есть ваша работа. Ничего личного. Все в рамках закона. Вы действительно не нарушаете его.
Но отношусь я к вам так же, как к саудовскому палачу или голландской героиновой проститутке: и тот, и другая работают легально, платят налоги, но что думает по этому поводу общество - вы и сами знаете.
Но довольно с меня обиженного защитника негодяев Юрия Багаева. Перейду к другому важному участнику процесса – судье Олегу Ачееву, который прямо посреди заседания удумал отчитать присутствующих в зале журналистов, завив следующее:
- Когда человек читает гадости, которые забрасываются в интернет, а, следовательно, доступны основному количеству нашего населения, у него складывается какое-то определенное впечатление о том, что здесь происходит. Я сам сталкивался – дословно приводятся в интернете допросы, но бывают моменты, где целые абзацы искажаются.
И снова камень в огород «ОсНовы», хотя бы потому, что только мы из раза в раз раскрываем для наших читателей все, даже второстепенные, судебные диалоги настолько подробно, насколько это вообще возможно.
У меня только один вопрос к Олегу Ачееву. Господин судья, а почему бы вам не привести примеры искаженных абзацев? Иначе получается, что очень удобную позицию вы занимаете – обвинение вбросили, а конкретики никакой. Примерно, как если бы кто-то из журналистов написал: судья Олег Ачеев явно начал симпатизировать стороне защиты и помогает той затягивать процесс. Но ведь не пишем.
А знаете почему? Потому что это бездоказательное фуфло. К вам ведь обращаются церемониально во время процесса, называют «ваша честь». То есть у вас по определению есть честь, правильно? А коли так, не стоит разбрасываться обвинениями, которые не подкреплены ровным счетом ничем, господин судья.
В течение всего процесса я не раз говорил коллегам и вообще всем, кто интересуется «делом Цкаева», что Олег Ачеев ведет заседания очень профессионально и беспристрастно. Поэтому ваше вчерашнее заявление очень сильно диссонирует с моим впечатлением от вашей же линии поведения.
Ну и до кучи еще интересная деталь. Разговаривал сегодня с Земфирой Цкаевой, и она передала очень странную, но ожидаемую просьбу от прокурора Марины Царикаевой.
Знаете, какую? Не писать имена государственных обвинителей, то есть самой Царикаевой и Сослана Абисалова. Причина фантастическая – люди, включая родственников, очень недовольны ходом процесса и тем, что прокуроры поддержали ходатайство о повторной экспертизе и полагают, что гособвинители могли сделать это из корыстных побуждений.
Серьезно? Не писать имена участников открытого судебного процесса, одного из самых важных в новейшей истории Осетии? Я не знаю, на что рассчитывает госпожа Царикаева, но просьба ее настолько абсурдна, что хочется смеяться.
Неудобно перед родней и соседями? Что ж, будьте безукоризненны во время заседаний, и народ обязательно это оценит.
А напоследок объясню заголовок моей колонки. Большой футбольный тренер Диего Симеоне недавно вывел полусерьезную формулу того, что может стать определяющим в противостоянии двух примерно равных оппонентов. Он назвал это "фактором los cojones". То есть яиц. У кого крепче дух, тот и победит.
Я это к чему? Для того, чтобы голословно обвинить журналистов в искажении информации или назначить виновными в порче собственного автомобиля, но ни в первом, ни во втором случае предусмотрительно не назвать имен, вообще не нужны яйца. Ни разу.
Совсем другое дело, если бы герои моей публикации имели достаточно духа и открыто сказали: издание такое-то врет, журналист такой-то причастен к акту вандализма. Но нет же.
Вот потому и заголовок о яичнице без яиц. О пустозвонстве. И о совершенно паскудной попытке охоты на ведьм.
