Колумнист «ОсНовы» Игорь Кадмиев самым решительным образом разбирает перспективы республиканских аграриев и объясняет, почему продовольственное изобилие важнее промышленного кластера.
Когда на высоком форуме слышишь слово «кластер», чувствуешь самый настоящий ветер перемен, и возникает ощущение, что все вокруг окутано духом созидания и до благой цели всего ничего, годик или полтора. Однако через пару лет конкретного застоя или даже отстоя понимаешь, что тебя развели, дав лишь слегка понюхать тот самый wind of change.
Вообще «сluster» (кластер) в переводе с английского имеет несколько одинаковых по смыслу значений: скопление, гроздь, пучок, куст, кисть, рой, концентрация и даже группа деревьев. Вот недавно прочитал в интернете материал под заголовком «В Северной Осетии до 2030 года создадут агропромышленный кластер» и окончательно понял, что мы не туда зашли с этим интересным термином.
Если через 12 лет наши 188 тысяч гектаров пашни будут скоплением инициативных фермеров и крестьян, сгустком передовой сельхозтехники и технологий, то станет ли тогда республика АПК-кластером? А если через 12 лет на остальных 150 тысячах га пастбищ, сенокосов, многолетних насаждений будет наблюдаться высокая концентрация отар, табунов и садов, появится целый куст молочных ферм, мясных и консервных заводов, то станет ли тогда Северная Осетия кластером? Вопросы формулируются довольно сложно и громоздко, а это значит, что нужно было идти простым путем, и заявлять, что к 2030 году у нас должно быть изобилие продуктов питания в горах, на равнине, рынках, и, как результат, в каждом доме. При такой интерпретации задача становится понятной, и если позиционировать ее на основе менталитета, то следует говорить о том, что нам нужен «Баркад- 2030»!
В первую очередь, изобилие, это не что иное, как продовольственная безопасность республики, и здесь нужные четкие данные о том, что и сколько мы производим в Северной Осетии, завозим из соседних регионов и как все поменяется в 2030 году. Пропорция пока явно не в нашу сторону, но чисто по-человечески беспокоит другое: когда над жителями нашей республики подтрунивают соседи и говорят о том, что мы весной закупаем рассаду, а летом приобретаем помидоры ящиками. Хотя трудиться в республике умеют. Ведь 215 центнеров с гектара, которые в этом году выдали картофелеводы Ардонского района, и более чем 600 тысяч тонн зерна кукурузы - это красноречивое тому подтверждение.
В ОСНОВЕ продовольственной безопасности есть список основных продуктов питания, состоящий из 24 наименований, а федеральная и региональная власть, действуя в неослабном тандеме, постоянно мониторят эти цены. На примере республики рассматривать все 24 позиции затруднительно и объемно, но все же есть смысл остановиться на нескольких.
Начнем с успокоительной, то есть с хлеба насущного. Здесь регионам хорошо и комфортно, потому как любые колебания цены на российский продукт №1 - это вопрос политический, преимущественно федерального уровня. И не стоит сомневаться, что до тех пор, пока есть кубанские хлеборобы, способные намолотить в год 10 млн. тонн зерна, и их ставропольские и алтайские коллеги, ситуация будет стабильной.
Но если от хлеба перейти к мясу, то напряженность в стране сохраняется, будь то баранина, говядина, свинина или птица - собственного производства явно не хватает для покрытия потребностей. В 2014-2015 гг. тема импортозамещения была крайне актуальной, и специалисты говорили, что для восстановления в России мясного и молочного животноводства необходимо 7-10. Сейчас разговоры как-то поутихли, но это не признак того, что идем верной дорогой, а скорее всего, осознание горькой статистики. Какая, в частности, есть в Северной Осетии, где на 1 октября 2018 года во всех хозяйствах насчитывались 35,9 тысяч коров. Предварительные расчеты показывают, что для выхода на самообеспечение молоком и мясом жителей республики нужно как минимум 120 тысяч голов КРС. Нарастить почти четырехкратные объемы за 12 лет – архисложная задача.
На две последующие позиции из перечня основных продуктов питания, а это сахар и рис, при всем желании аграрии республики влиять просто не в состоянии. Учитывая природно-климатические условия, состояние почвы, следует все же искренне признаться, что нет у нас в республике традиционной и исторически закрепленной культуры выращивания этих культур, извините за каламбур. Нельзя сказать, что уж очень все плохо со свеклой, ведь мы-то прекрасно знаем, как быть с листьями, формирующими бренд пирога, название которого не каждый россиянин сможет безошибочно произнести с первого раза – «цæхæраджын». Бренд созвучен с сахаром, и на этом все сходства кончаются…
Теперь о трех позициях, по которым в Северной Осетии теоретически можно достичь, если не изобилия, то приличного насыщения – это помидоры, огурцы, и зелень. Можно поднять в воздух коптеры с камерами, чтобы подсчитать количество теплиц и их суммарную площадь. Можно на основе этих данных посадить специалистов и выяснить, какие дотации нужны, чтобы теплицы давали урожай, а новые строились в срок. Но все это совершенно бессмысленно, потому что есть налоговая служба, ОБЭП и региональный филиал всесильного «Газпрома». У каждой структуры свои показатели, отчетность и параметры служебного рвения. Вот если в субботнем номере районной газеты тиражом 5 тысяч экземпляров появится интервью с владельцем теплицы, где он сообщит о том, что за полгода вырастил 3 тонны помидоров себестоимостью по 60 рублей и успешно сдал их на оптовом рынке, то неприятности начнутся уже в понедельник, а визитеры не будут особо соблюдать очередь.
Представитель налоговой службы затребует пакет документов, и начнет вести речь о недоимках. Офицер полиции ради результата примется проводить хитроумные оперативно-розыскные мероприятия с почти заранее предсказуемым результатом. Слишком словохотливому владельцу теплицы предстоит выслушивать нотации от специалиста «Газпрома»: дескать, где проект, согласно которому соединяется десяток труб общей протяженностью 200 метров? Если нет проекта, то нужно идти в контору, жестко аффилированную с «Газпромом», заказать этот проект только у них, оплатить и потом месяц «горбатиться» в теплице, чтобы понесенный расходы оправдать. У одних – желание пополнить бюджет, у вторых – повысить раскрываемость, а третьи озабочены безопасностью. Как итог - отсутствие дешевых помидоров и огурцов к новогоднему столу.
И все же пора называть вещи своими именами. В 80-е годы прошлого столетия Северная Осетия представляла собой самый настоящий промышленный кластер, на создание которого ушли послевоенные десятилетия. И состоял этот кластер из почти двадцати заводов «оборонки» с мощной «пятеркой», которая занималась производством и механической обработкой металлов, в авангарде – это «Электроцинк», «Победит», «Магнит», «Кристалл» и ВРЗ. А ведь были еще и сотни других предприятий различного профиля!
Расположив на карте Владикавказа эти производства можно получить увесистую гроздь, от которой сейчас остались лишь усохшие «виноградинки», совершенно безвкусные и непривлекательные для инвесторов. Жаль, что так безрассудно не сохранили промышленный кластер, а теперь, видимо, в рамках компенсации пытаемся создать новый, агропромышленный.
