Наш основной корреспондент Ирина Кайсинова изучила все детали этой запутанной истории
В Ленинском районном суде Владикавказа проходит процесс над экс-руководителем комитета занятости Ириной Дзгоевой, которая уволила своего подчинённого – руководителя Центра занятости по Пригородному району Ибрагима Габанова.
Госпожа Дзгоева обвиняется в злоупотреблении должностными полномочиями, служебном подлоге и фальсификации документов. Однако ни в процессе предварительного следствия, ни во время судебного разбирательства виновной она себя не признала:
- При увольнении потерпевшего Габанова я не нарушила требований трудового законодательства. Уволен он был в связи с истечением срочного трудового договора, о чем был уведомлен в установленном порядке. Приказ об увольнении Габанова был подписан вовремя. А ознакомление с документами служащего не входит в мои обязанности и осуществляется сотрудниками кадровой службы.
Ирина Дзгоева поделилась своей версией этой запутанной истории:
- В 2017 году начальником отдела организационной и кадровой работы Эльвирой Цараховой я была поставлена в известность, что в 2016 году на основании решения правительства Северной Осетии с руководителями центров занятости подписаны дополнительные соглашения к бессрочным трудовым договорам в части ограничения срока их действия. В соответствии с чем у ряда директоров районных центров занятости сроки действия срочных трудовых договоров заканчиваются 31 октября 2017 года. В том числе и у Габанова.
В рамках своих должностных обязанностей и в соответствии с положением о комитете Северной Осетии по занятости населения приняла решение о заключении новых срочных трудовых договоров с руководителями Правобережного, Дигорского, Ардонского, Моздокского, Алагирского и Кировского центров занятости. С руководителями Пригородного центра занятости Габановым и Ирафского центра занятости Золоевым заключение новых трудовых договоров не планировалось.
Оформление всех кадровых документов комитета и проверка соблюдения порядка работы в части кадрового делопроизводства в районных центрах находится в компетенции отдела организационной, кадровой работы и противодействия коррупции. В данном случае персональную ответственность за соблюдением законности в работе отдела несла начальник отдела Эльвира Царахова.
По словам Ирины Дзгоевой, уведомления о прекращении срочных трудовых договоров в связи с истечением срока их действия были подготовлены 25 октября 2017 года:
- В тот же день она представила мне их на подпись. В последующем она же мне и доложила, что все руководители уведомлены должным образом, и что Ибрагим Габанов отказался от получения уведомления на руки, о чем ею составлен и подписан акт, а уведомление направлено электронной почтой.
31 октября 2017 года все руководители были приглашены на прием в рабочий кабинет Дзгоевой:
- С директорами пяти районных центров планировалось обсуждение и определение дальнейших целей и задач совместной работы и, следовательно, подписание новых срочных трудовых договоров сроком на один год. Срочные трудовые договоры были подписаны с руководителями Дигорского, Ардонского, Правобережного, Кировского и Моздокского центров занятости. Директор Пригородного центра Габанов и директор Ирафского центра Золоев в назначенное время не подошли.
Для выяснения их неявки Дзгоева зашла в отдел организационной и кадровой работы. Находившиеся в кабинете Царахова и Козаева, сообщили, что Золоев находится на больничном, а Габанов не отвечает на телефонные звонки:
- Тогда же Ирина Козаева предоставила мне приказы об увольнении Габанова и Золоева, которые я сразу же и подписала. В таком же порядке приказы зарегистрированы в журнале регистрации.
Ирина Дзгоева даже объяснила причину нежелания заключения нового трудового договора с потерпевшим:
- Ибрагим задал мне вопрос о возможности дальнейшей его работы в должности руководителя Пригородного центра. Я, в свою очередь, ознакомила его с постановлением о возбуждении в отношении него уголовного дела по факту хищения полутора миллионов бюджетных средств. Габанов пояснил мне, что он дал признательные показания и дело будет рассмотрено в особом порядке.
На мой вопрос о том, как он, совершив хищение, представляет себе возможность продолжать работу на материально ответственной должности, тем более что центр является отдельным юридическим лицом, а его директор является распорядителем бюджетных средств, Ибрагим пояснил, что на самом деле хищение он не совершал, а взял на себя вину из-за друга, делающего карьеру в силовых структурах. Я сообщила ему, что новый трудовой договор с ним заключать не буду. И он уволен в связи с истечением срока. Габанов сообщил мне, что в связи с тем, что приказ, который я подписала, не является законным, он намерен обращаться в суд.
Незаконность, по мнению Габанова, состояла в том, что допсоглашение к бессрочному трудовому договору, на основании которого был сделан приказ, неправомерно в связи с нарушением закона при его подписании. По словам Габанова на момент заключения дополнительного соглашения он находился в отпуске без сохранения заработной платы и подписал его не 1 ноября 2016 года, а в январе 2017 под оказанным на него давлением со стороны предыдущего руководителя комитета.
29 ноября 2017 года Ибрагим Габанов действительно обратился в Советский районный суд с исковым заявлением о признании приказа о его увольнении незаконным, признании срочного трудового договора заключенным на неопределенный срок, восстановлении его на работе и выплаты компенсации. Интересы комитета в суде представляли юристы Доева и Гиголаев:
- Ими же на основании предоставленных отделом кадровой работы документов составлялся отзыв на исковое заявление, которое мне было предоставлено на подпись. Все необходимы для судебного разбирательства кадровые документы предоставлялись сотрудниками кадровой работы. О ходе судебных заседаний мне регулярно докладывали юристы, однако ни о каких фальсифицированных документах, представленных в суд, заявлений не было. Равно как и требований о выплате заработной платы за якобы отработанное рабочее время. Более того период времени с 1 ноября 2017 года по 5 февраля 2018 года в исковом заявлении Габанова указывается как вынужденный прогул.
В результате рассмотрения иска Ибрагима Габанова судом 6 марта 2018 года принято решение о частичном удовлетворении исковых требований. Судебное решение вступило в законную силу 12 апреля 2018 года.
По словам Ирины Дзгоевой, 28 марта 2018 года в комитет прибыл сотрудник правоохранительных органов Кесаев, который являлся куратором комитета:
- Кесаев задал мне вопрос о планируемом распределении субсидий в рамках реализации федеральной целевой программы дополнительных мер в сфере занятости. После получения от меня разъяснений он сказал мне о необходимости выделения средств в размере полутора миллионов по неисполненным обязательствам комитета в соответствии с заключенными в 2014 году Пригородным центром занятости договорами. Я ответила, что выделение денег по старым договорам не представляется возможным. После чего мне было предъявлено постановление о проведении оперативно-розыскных мероприятий.
Кесаевым изымались кадровые документы. Все документы выдавались работниками кадровой службы в присутствии начальника юридического отдела Бицоева. Они же являлись и понятыми:
- Впоследствии Кесаев пригласил меня для дачи объяснения по факту увольнения Габанова. Я дала ему все необходимые пояснения, в частности, кто занимался процедурой увольнения и кто в соответствии с их должностными обязанностями готовил все необходимые документы и представлял интересы комитета в гражданском суде. Также Кесаев был поставлен в известность о вынесенном Советским судом решении.
3 апреля 2018 года в ходе проведения Кесаевым оперативно-розыскного мероприятия у Козаевой был изъят журнал регистрации приказов и жесткий диск с ее компьютера, а также жесткий диск с компьютера Бицоева.
Процесс над Ириной Дзгоевой в Ленинском суде подходит к завершению – состоялись прения сторон.
Гособвинитель на прениях вместо того, чтобы проанализировать доказательства исследованные судом, зачитала обвинительное заключение, огласив перечисленные в нем доказательства так, как будто не было многомесячного судебного разбирательства или данные доказательства нашли подтверждение в суде. Гособвинитель попросила суд вынести по делу обвинительный приговор, лишив Дзгоеву возможности занимать руководящие должности в госорганах сроком на два года.
Сторона защиты на прениях указала на необоснованность возбуждения уголовного дела и предъявления обвинения:
- Дзгоева обвиняется в злоупотреблении должностными полномочиями, так как она якобы уволила Габанова из личной заинтересованности. По мнению следователя, наша подзащитная хотела приукрасить действительное положение дел. Но каким образом увольнение Габанова должно было приукрасить положение дел? По мнению следователя, увольнение также мотивировано погоней Дзгоевой за должностным продвижением по службе, за успехом в профессиональной деятельности, сохранением рабочего места. Как увольнение Габанова должно было сказаться на всем этом?
И наконец увольнение мотивировано нежеланием Дзгоевой иметь в штате сотрудника, привлекаемого к ответственности. А какой руководитель захочет иметь в штате такого сотрудника? Следователь, видимо, переписал из комментариев УК России все мотивы, по которым совершаются должностные преступления.
В постановлении после перечисленных, ничем не подтвержденных мотивов, якобы сподвигнувших Дзгоеву на должностное преступление, указано, что вот тогда именно у нее и возник преступный умысел на использование должностных полномочий вопреки интересам службы:
- Разве интересы службы не предполагают избавления от работника, совершившего кражу бюджетных средств, используя служебное положение? Габанов не с соседом подрался, а похитил бюджетные средства, выделенные государством для получения гражданами субсидий с целью создания дополнительных рабочих мест. Почему же тогда следствие считает, что действия были совершены вопреки интересам службы?
По словам адвоката, Габанов неоднократно повторял на судебных заседаниях, что в результате увольнения Дзгоева нарушила гарантированную конституцией право на труд:
- Однако право на труд для Габанова закончилось 31 октября 2017 года, согласно подписанному им дополнительному соглашению. Он вообще-то должен был быть благодарен Дзгоевой, так как подлежал увольнению не в связи с истечением трудового договора, а за утрату доверия, совершив хищение бюджетных средств в особо крупном размере.
Дзгоева также обвиняется в том, что 2 ноября 2017 года дала незаконные указания неосведомленной о ее преступном умысле сотруднику Эльвире Кодзаевой, чтобы та подготовила приказ об увольнении Габанова и датировала его 31 октября, то есть задним числом:
- Однако в процессе разбирательства осмотрели жесткий диск, изъятый с компьютера Кодзаевой, который достоверно установил, что приказ был подготовлен и распечатан 31 октября.
Уличенная в даче ложных показаний Кодзаева на судебном заседании неоднократно впадала в ступор, не отвечала на вопросы стороны защиты:
- По ходатайству Габанова ее допросили повторно и она заявила, что подготовила приказ 31 октября, а Дзгоевой он был подписан 2 ноября. Если взять за основу показания Кодзаевой и предположить, что они объективны и она действительно подготовила приказ задним числом, то она не могла не знать о «преступных» намерениях Дзгоевой. Изготавливают документы одни лица, а привлекают других?
Сторона защиты заявила и о давлении со стороны оперативных служб на свидетелей:
- Конечно же, оперативные службы в лице оперуполномоченного Кесаева и следствия, шедшего на поводу у него, пугали свидетелей привлечением к уголовной ответственности и обещали, что в случае, если они дадут нужные показания против Дзгоевой, то их освободят от уголовной ответственности.
Адвокаты также отметили:
- Объектом преступления являются официальные документы, предоставляющие права и освобождающие от обязанностей. Если приказ об увольнении является официальным документом, так как освобождает Габанова от обязанностей руководителя, то два акта об отказе работника от подписания уведомлений и от ознакомления приказа об увольнении не являются официальными документами. Они относятся к информационно-справочным документам. Поэтому предъявленное следователем обвинение незаконно и необоснованно.
Следствие обвинило Дзгоеву также в том, что она сфальсифицировала доказательства по гражданскому делу, участвуя в нем в качестве представителя:
- Это не соответствует действительности, так как документ изготавливала не она, а в качестве представителя в суде участвовали сотрудники юридического отдела комитета Доева и Гиголаев.
В итоге сторона защиты попросила вынести оправдательный приговор. Право на последнее слово, перед тем, как судья Рамонов удалился в совещательную комнату, воспользовалась и сама Ирина Дзгоева, попросившая вынести справедливое решение:
- За эти 10 месяцев судебного разбирательства я убедилась в том, что заседания ведутся скрупулезно, объективно, дотошно, и это даёт мне надежду на справедливое вынесение решения.
Приговор по этому делу будет вынесен в ближайшее время.
