Экс-вратарь "Алании" Деян Радич - о времени, проведенном во Владикавказе, поддержке сербов и обиде на "Ростов".
Деян Радич – сербский вратарь со сложной судьбой. Его игру до сих пор с теплотой вспоминают болельщики сразу трёх клубов с юга России – «Алании», «Спартака-Нальчика» и «Ростова». В 2011 году в результате столкновения с нападающим «Терека» Зауром Садаевым сербский вратарь потерял почку и был вынужден уже в 31 год остаться вне футбола.
«Уровень РПЛ сильно снизился, и ещё до начала СВО»
– Миодраг Джудович рассказывал в интервью Metaratings.ru, что у вас свой частный бизнес и вы занимаетесь агентской деятельностью.
– Да, работаю несколько лет агентом не на самом высоком уровне, но есть свои успехи. У меня где-то 14 футболистов, в основном все из Сербии. Сейчас я набрал молодых ребят 2005–2007 годов рождения и ими занимаюсь, хочу с ними расти.
– Есть стереотип, что агенты – это люди, которые наживаются на комиссии с переходов футболистов. Объясните, почему это не так.
– Полно других историй, про которые просто не говорят. Самые большие агенты мира – это президенты и директоры клубов, которые сотрудничают с агентами. Я согласен, что жадные агенты тоже есть, которых легко можно назвать аферистами. Но есть и те, благодаря которым ребята пробились в большой футбол. Только об этом обычно никто не рассказывает.
– Прошлой осенью вы участвовали в матче легенд «Спартака» против сборной мира. Какие впечатления остались от этой поездки?
– Самые хорошие. Я 10 лет отыграл в России, встретил много старых знакомых, с которыми довелось играть, вспомнили старые времени. Да и на матч пришло так много людей. Было здорово.
– В марте в гости к России приедет сборная Сербии. Сейчас с россиянами мало кто готов играть. Как вы относитесь к такой игре?
– Отношусь очень положительно, но меня удивляет, почему многие страны до сих пор не готовы играть с Россией. Так не должно быть. Другие страны тоже вели боевые действия, но с ними все почему-то играют. Просто идёт такая антироссийская пропаганда. Мне жаль, что матч между нашими сборными не случился раньше, но то, что игра состоится уже хорошо.
– Насколько сейчас вы активно следите за российским футболом?
– Слежу, иногда прилетаю в Россию. Например, был на матче «Рубина», где сейчас много сербских футболистов. Я люблю русский чемпионат.
– Когда вы были футболистом, в России играли топовые сербы, хорваты, боснийцы, черногорцы и многие из них были лидерами своих сборных. Сейчас высококлассных балканцев в РПЛ практически нет. С чем это связываете?
– Уровень чемпионата России сильно снизился, и ещё до начала СВО. Вспоминаю 2000-е годы, тогда ЦСКА и «Зенит» побеждали в Кубке УЕФА, команды были топового уровня, а чемпионат был очень сильным. Но всё равно, я думаю, что, если сейчас российские клубы вернуть в еврокубки, то им по силам бороться за Лигу Конференций и достигать хороших результатов в Лиге Европы. С Лигой чемпионов посложнее.
«Кто-то посчитал, что вправе решать, кому играть в футбол, а кому нет»
– Кто из сербских футболистов оставил наибольший след в российском футболе?
– Первым мне вспоминается Красич. Милош на протяжении двух-трёх лет был не просто лучшим сербом, он был одним из лучших легионеров в РПЛ и лидером ЦСКА.
– Вы много лет играли в России. Почему в Сербии и Хорватии ежегодно появляются таланты, которые в раннем возрасте уезжают в серьёзные европейские клубы, а в России, чье население больше Сербии и Хорватии вместе в 13 раз, талантливые футболисты появляются крайне редко?
– Мне кажется, есть такая черта, что футбольные таланты у нас рождаются. Если вы приедете в Сербию, Хорватию или Боснию, то увидите крытый корт семь-восемь метров в длину и там совсем маленькие ребята уже тренируются. В России футбол – не основной вид спорта, есть другие. Другой фактор – деньги. У вас хороший чемпионат. У нас же все футболисты понимают, что нужно стремиться из Сербии уехать, где получится зарабатывать деньги. В России же свои ребята могут спокойно играть и обеспечивать себя.
– Вопрос денег в российском футболе стоит всегда остро. Вы помните перспективного футболиста, чей талант испортила большая зарплата?
– Мне вспоминается Кокорин. С его талантом можно было попасть в мадридский «Реал», но он себя не реализовал. Таких ребят было много и это объяснимо. Когда ты в 20 лет получаешь большую зарплату, то нужен правильный менталитет, чтобы это выдержать. Молодые ребята получают деньги и думают, что уже всё знают, всего добились. В этот момент им тяжело объяснить, что нужно прислушиваться к тем, кто им желает хорошего и ситуацию видят лучше, чем они.
– Россия уже два года вне большого футбола. Это справедливое решение ФИФА и УЕФА?
– Как оно может быть справедливым? Конечно, нет. Сколько стран вели боевые действия, и все в футбол играют, но кто-то посчитал, что вправе решать, кому играть в футбол, а кому нет. Так не должно быть, все должны участвовать.
– Когда Россию вернут в турниры от УЕФА и ФИФА?
– У нас была похожая ситуация, но я был маленьким. Почему нас вернули, потому что мы не могли противостоять этим силам. Скажем, мировым силам. Нас бомбили и делали так, как они хотят. С Россией они так уже не могут. Россия борется за своё место, так и должно быть. Если смотрим с этого угла, то, наверное, футбол – не самая главная вещь.
– Насколько в Сербии поддерживают Россию в этом конфликте с западом?
– К нам приехало более 500 тысяч русских. Мы им всем рады. У наших стран братские отношения, мы все ждём матч Россия – Сербия. Насколько Сербия может поддержать Россию, она это делает. Понятно, что страна у нас небольшая и оказывается много давления со всех сторон, но то, что мы играем с Россией – это показатель, что мы придерживаемся той стороны, которую хотим.
«Если бы «Аланию» не сбросили во Второй дивизион, то я бы провёл во Владикавказе всю карьеру»
– Вы оказались в России 20 лет назад. Как поступило предложение от «Алании»?
– Меня пригласил Роллан Курбис – французский тренер, который тогда работал в «Алании». Я приехал сразу на сборы в Абу-Даби, остался в команде и, знаете, если бы «Аланию» из-за финансовых проблем не сбросили во Второй дивизион, то я бы провёл во Владикавказе всю карьеру.
– Когда впервые попали в Россию, не было страха, что в Северной Осетии может небезопасно?
– Скажем так, регион сложный, но я столько плюсов там обнаружил, когда освоился, которых не найдёшь во многих других регионах России. Там сохраняются важные ценности. Люди уважают старших. Скорость жизни не такая высокая, как в больших городах. То, что там потрясающая природа – ещё один большой плюс. В общем, о преимуществах жизни во Владикавказе можно говорить ещё очень долго.
– Что вас и, в частности, сербских футболистов удивляет в России больше всего?
– Наверное, это расстояния. Однажды у нас было три выходных и ребята говорят: «Давай поедем на море». Я тогда ещё еле понимал русский язык и ответил: «Хорошо, поехали». На следующий день я собрал чемодан, рюкзак и спрашиваю, сколько ехать? 800 километров? Сегодня едем, завтра купаемся, послезавтра возвращаемся. У нас в стране перед поездкой в Нови-Сад – это 70 километров расстояния, мы готовимся неделю. На это море я так и не поехал.
– Вы упомянули Роллана Курбиса. Какие воспоминания от работы с французом?
– Курбис – тренер высокого уровня, хороший психолог. Он тренировал до нас «Ланс», «Марсель», «Бордо». Очень легко с ним было в общении, чувствовалось, что европеец. Он пришёл в «Аланию», затем случилась ужасная трагедия в Беслане, которая сильно повлияла на него в то время.
– Я слышал, что Курбис с футболистами «Алании» несколько раз ходил в казино.
– Уже сложно вспомнить, но у него был свой подход. Он отличался от советской школы тренеров, которые могли нас за три дня до матча закрыть на базе клуба и зачастую не было довериях от них.
– Вашим конкурентом за место в воротах был Дмитрий Хомич. Какие у вас были отношения?
– Нас тогда в «Алании» было трое я, Халид Фухами из сборной Марокко и Димка Хомич. Он тогда за молодёжную сборную России выступал ещё. У нас были нормальные отношения. Он, братья Базаевы, Тамерлан Варзиев, Валера Бестаев, Роберт Битаров были местными ребятами и у нас были отличные отношения. Они нас приняли хорошо и со многими из них до сих пор на связи.
«Перед окончанием трансферного окна я остался без клуба на полгода и чуть не завязал с футболом»
– Спартак Гогниев – самый эмоциональный футболист, с которым вы играли?
– В то время со Спартаком мы очень близко дружили семьями, но он мало поиграл в «Алании» при мне. Сейчас Гогниев гораздо эмоциональнее, как тренер, чем был игроком. Может быть, будучи футболистом, он эти эмоции выбрасывал на поле, а сейчас в жизни. Он ведь сейчас без работы?
– Да, последним клубом Гогниева были «Химки». У вас не было желания стать тренером?
– Никогда не было. Это очень сложная нервная работа. Я работаю во многом агентом, чтобы оставаться ближе к футболу.
– Ещё один бывший нападающий «Алании» и ЦСКА Сергей Даду. Помните его?
– Конечно, с Серым мы поддерживаем общение, он тоже агент. У нас даже было несколько совместных сделок, например, трансфер сербского центрального защитника Вуядина Савича в молдавский «Шериф». Сергей несколько раз приезжал в Сербию, я с ним виделся. У них с покойным Тудором была отличная связка нападающих.
– Уже тогда у Кристиана Тудора были большие проблемы с дисциплиной?
– Тудор был безумно талантлив. У него были проблемы, но на поле это не сказывалось. Если его было загонять на тренировках, то на поле он не мог показывать лучшего себя. Курбис это быстро понял и нашёл к нему подход. В ФК «Москва» Кристиан себя он совсем потерял.
– В 2005 году вы обыграли московский «Спартак», а ещё сыграли вничью против ЦСКА, который в тот выиграл Кубок УЕФА, Кубок России и Премьер-лигу.
– Здорово тогда сыграли оба матча во Владикавказе. «Спартак» обыграли со счётом 2:1 и тогда ещё тренером был Эдгар Гесс.
– Многие спорят, кто лучшие иностранец в истории Премьер-лиги – Вагнер Лав, Халк, Нобоа, Данни. Кого выбрали бы вы?
– Сложный вопрос. Не могу определиться между Вагнером Лавом и Данни. Оба помогли своим клубам выиграть европейские трофеи. Вспоминаю, как здорово играл низкий Вагнер с высоким Жо. С их связкой было очень трудно. Данни в то время носился за «Зенит», и очень сильная команда была у питерцев.
– Кто из нападающих российских и иностранных был для вас лучшим в РПЛ?
– Аршавин с Кержаковым из русских были топами. Хорошее было время, потому что во всех клубах РПЛ можно было найти сильного нападающего – Дерлей, Домингес, Кураньи.
– Кто был лидером раздевалки той «Алании», за которую вы выступали?
– Тот же Серый Даду, братья Базаевы, Артур Пагаев, который был капитаном последние полгода. В то время были хорошие ребята. Вообще тогда хорошая ситуация была в клубе. Когда я пришел в «Аланию», то спонсором клуба была хорошая компания «Исток». Всё начиналось хорошо, но закончилось печально.
– «Алания» тогда не просто вылетела, её лишили профессионального статуса и опустили во второй дивизион. Как вы об этом узнали, какой была ваша реакция?
– Это было очень обидно. Команда сначала просто вылетела в Первый дивизион, и я договорился с клубом, что остаюсь, поехал домой, ждал начала сборов, но вскоре у «Алании» отобрали профессиональный статус и опустили ещё ниже, где по регламенту нельзя выступать иностранцам. Это такой шок для всех был. Перед самым окончанием трансферного окна я остался без клуба на полгода и чуть ли с футболом не завязал из-за этой истории.
– У вас были претензии к «Алании» тогда?
– Не могу сказать об «Алании» ничего плохого, потому что руководство меня уважало, а болельщики всегда поддерживали. Будь команда финансово стабильнее, я бы её никогда не покинул. Легко мог представить, что отыграл бы там десять лет.
«Мне очень жаль, что российский футбол загубил Юрия Красножана»
– В начале 2007-го вы вернулись в Россию уже в статусе футболиста «Спартака-Нальчик». Расскажите о той команде.
– Самый дружный коллектив, в котором я играл в своей жизни. До сих пор у нас есть своя группа из бывших игроков в WhatsApp и даже перед коронавирусом вместе собрались в Нальчике на несколько дней группой из 15 бывших футболистов. Город тоже небольшой по российским меркам, но команду очень любили. Тогда спонсором команды была «Синдика», а президентом республики был Арсен Баширович Каноков. В то время команда жила, росла и даже шла в лидерах в один момент. Благодарен Юрию Анатольевичу Красножану, что позвонил мне и пригласил в клуб.
– Каким вам запомнился молодой Виктор Файзуллин?
– Очень талантливый парень. Ему хватило одного сезона с нами, чтобы попасть в «Зенит» и сделать там хорошую карьеру. Юрий Анатольевич разглядел в нём качества, дал шанс, и у Вити карьера пошла правильным путём.
– Расскажите о грузинском футболисте Давиде Сирадзе.
– Сира – очень талантливый и техничный нападающий. Он очень много приносил пользы, играя под нападающим, здорово играл между линий и открывался. По жизни очень спокойный парень, что для грузина нетипично.
– Юрий Красножан проделал колоссальную работу в Нальчике. Расскажите о совместной работе с ним.
– Если бы я Анатольевича не встретил, то очень многому в футболе не научился. Очень плохо, что российский футбол загубил его. Мне очень жаль, потому что это редкий тренер, который мог находить молодых российских футболистов и развивать их.
– Правда, что на одном из сборов в Турции Красножан просмотрел 53 футболистов?
– Каждый год в Антальи проходил просмотр кандидатов в команду. Денег не было, поэтому приходилось так и находить ребят. Например, Казбек Гетериев не играл до 20 лет в футбол на профессиональном уровне, но Анатольевич увидел в нём качества и Казбек заиграл на высоком уровне и мог ещё выше подняться.
– Вы сказали, что российский футбол загубил тренерский талант Красножана. Правильно я понимаю, что вы ссылаетесь на скандал из 2011 года, когда Юрий Анатольевич работал в «Локомотиве» и после поражения от «Анжи» президент клуба Ольга Смородская чуть ли впрямую не обвиняла Красножана в сдаче матча?
– Я не верю, что тот матч мог быть договорным. По крайней мере, я уверен, что Красножану это не нужно было. Я точно не знаю, что тогда случилось, но, чтобы там ни было, пострадал от этого только русский футбол и те ребята, которых Красножан мог раскрыть для Премьер-лиги.
– Сейчас Красножан – главный тренер женской сборной России. Ему стоит попытаться вернуться в мужской футбол?
– Думаю, стоит. Время есть, но вопрос в другом, что это не только желание Красножана. В клубах думают, что время Красножана закончилось, но я знаю, что он до сих пор горит футболом. Мы поддерживаем общение.
«За 12 лет после потери почки «Ростов» ни разу меня не пригласил, как будто я им что-то плохое сделал»
– При каких обстоятельствах вы переходили в «Ростов»?
– В Нальчике я отыграл хороший сезон и мне поступило несколько предложений. От «Ростова», «Крыльев», «Анжи» и было два предложения из других стран. Я выбрал «Ростов», где в то время директором клуба был Юрий Шикунов.
– Игорь Лебеденко, с которым вместе пересекались в «Ростове», до сих пор играет в футбол. Удивлены?
– Конечно, ему же уже 40 лет. Слава богу, что у него столько здоровья. Он и тогда в «Ростове» мог бегать больше всех. Очень редкое явление, чтобы будучи не вратарём, играть в футбол так долго.
– Вы поиграли с Романом Адамовым, который в 2008 даже стал бронзовым призёром Евро.
– Рома – очень хороший мой друг. Когда со мной случилась та травма и я потерял почку, то Рома очень сильно мне помогал, по-капитански решал мои вопросы. Он для меня друг на всю жизнь.
– «Ростов» сложно представить без Тимофея Калачёва. С ним команда даже пробилась в Лигу чемпионов. Что это за футболист?
– Отличный белорусский футболист, тоже мой хороший друг. Вместе с Гацканом они главные старожилы команды, больше всех матчей за «Ростов» провели. Они оба справедливо считаются легендами клуба. Знаете, тяжело говорить, но то, что я отдал «Ростову» никто никогда не отдавал и надеюсь, что не отдаст.
– Это случилось 23 апреля 2011 года в матче «Ростова» против «Терека». Заур Садаев нанёс вам травму, после которой вы потеряли почку. Как этот эпизод вспоминается вами сейчас?
– Травма как травма. На футбольном поле может всякое случиться. Я сначала ведь даже и не понимал, что произошло, пока не потерял сознание и оказался в больнице. Я потерял 2,5 литра крови, доктор спас мне жизнь тем, что эту кровь возвращал мне. Гораздо болезненнее то, что случилось после потери почки, потому что у меня столько проблем из-за этого было нефутбольных. Я должен был быть связан с «Ростовом» после окончания карьеры, но не случилось.
– Почему?
– Я чуть жизнь не потерял в той штрафной, но клубу оказался не нужен.
– Была ли обида на Заура Садаева? В эпизоде казалось, что этой травмы можно было избежать, потому что первым на мяче были именно вы.
– Любую травму можно избежать, если так подумать, но у него не было злого умысла. Мог избежать? Мог, но не должен был. Такую травму захочешь нанести специально – не нанесешь.
– Садаев перед вами сразу извинился?
– Спустя несколько недель, когда на него пошло давление от СМИ, только тогда он позвонил.
– Правда, что Рамзан Кадыров помогал в этой истории?
– Да, это действительно так. И этот шаг меня удивил, потому что был совсем необязательным. В «Ахмате» продемонстрировали сочувствие и финансово помогли.
– В тот год в вашей семье появилась дочь, третий ребёнок. Насколько семья помогла легче пережить трудный период?
– В апреле случилась травма, а в октябре родилась дочь. Моя супруга была со мной всё время, пока я был в больнице. Когда я встал на ноги, то они улетели домой, а я остался в Ростове решать дела.
– «Ростов» тогда предложил вам должность скаута?
– Это было вынужденное решение. У клуба какого-то сумасшедшего желания мне помочь не было. Просто из-за репутационных соображений ситуация вынудила их предоставить мне место скаута. Всё это было искусственно. Там просто ждали моего решения вернуться обратно в Сербию.
– Каким было прощание с клубом?
– В том-то и дело, что его не было. Тянулось время, чтобы я сам уехал и сам понял, что я здесь не нужен. Так и получилось.
– За эти 12 лет «Ростов» приглашал вас на какие-либо мероприятия, матчи?
– Вообще никогда. Очень плохая история получилась. И Лига чемпионов была, и стадион появился, но никогда меня не звали, как будто я им что-то плохое сделал.
– Честно говоря, шокирует, что в клубе настолько наплевательски к вам отнеслись. Если представить, что уже другие люди в руководстве попытаются наладить с вами отношения, предложат должность не искусственно, а по зову сердца, то вы рассмотрите предложение?
– Не знаю, я просто думаю, что этого не случится. А если вдруг это произойдёт, то, конечно, я подумаю. Наверное, в «Ростове» про меня все забыли, а такого не должно быть.
